Новости и обзоры событий культурного Белгорода

D-Es-С-Н: Откровение гения

9 февраля в стенах Большого зала Белгородской государственной филармонии царила полная страданий и боли атмосфера музыки Д. Д. Шостаковича. В исполнении заслуженного артиста РФ Александра Загоринского (виолончель) и симфонического оркестра под управлением главного дирижёра — заслуженного деятеля искусств Украины Рашита Нигаматуллина зрители услышали две белгородские премьеры: концерт № 2 для виолончели с оркестром (G dur) и симфонию № 10 (e moll).

Д. Д. Шостакович — один из самых исполняемых композиторов ХХ века, наследие которого стало классикой советской и мировой музыкальной культуры. Нет ни одного жанра в музыкальном искусстве, где бы он не проявил себя, будучи универсальным художником.

«Но в историю Д. Д. Шостакович вошёл, прежде всего, как выдающийся симфонист ХХ века», — отметила ведущая концерта, член Союза композиторов РФ Елена Латыш-Бирюкова. Автор пятнадцати симфоний, он в молодые годы испытывал не меньшее влечение к сценическим жанрам, обращаясь к опере и балету. Но после известных событий, которые чуть ли не сломили дух композитора, Д. Д. Шостакович окончательно ушёл в симфоническое искусство, где через многозначный мир музыки смог высказать всё, что нельзя было выразить словами.

Виолончельный концерт и симфония, прозвучавшие в этот вечер, относятся к зрелому периоду творчества композитора, когда необузданная сатира, жёсткий сарказм, частенько наполнявшие до сих пор сочинения композитора, стали уступать место мрачной задумчивости, бесконечной напряжённости, трагедийности.

Второй виолончельный концерт, посвящённый великому музыканту М. Л. Ростроповичу, открыл творческий вечер. В согласованном и выверенном ансамбле выступили солист (лауреат IX международного конкурса им. П. И. Чайковского, профессор Московской государственной консерватории Александр Загоринский) и оркестр, исполнив буквально на одном дыхании все три части произведения, ни на секунду не отпуская внимание зрителя.

Насыщенные звуки виолончели — одинокого голоса, повествующего о нелёгкой судьбе героя, выразительно повествовали на фоне пронзительно мрачного, но прозрачного звучания оркестра — голоса гнетущей судьбы, эпохи.

О содержании музыки концерта существует множество мнений. Считается, что элегическая первая часть была написана в память великой русской поэтессы А. А. Ахматовой. В то же время в ней слышны интонации из произведений М. П. Мусоргского, Г. Малера. Вторая и третья части концерта, по словам ведущей, основаны на незатейливой мелодии песни «Купите бублики», которая в развитии музыкальной мысли обрастает нешуточными смыслами.

Сам Д. Д. Шостакович отмечал, что его «второй виолончельный концерт — это нечто вроде 14-й симфонии с сольной партией виолончели». Нельзя точно передать сюжет этой музыки, но во время её прослушивания каждый зритель почувствовал откровение автора, что-то болезненно личное. Закончилось произведение поразительной кодой, основанной на игре повторяющихся ритмических фигур группой ударных инструментов на фоне тянущегося звука солирующей виолончели, которые создают ассоциации с мерным ходом часов, неумолимым «бегом времени».

Во втором отделении концерта прозвучала Десятая симфония Д. Д. Шостаковича, написанная композитором в 1953 г. после смерти вождя СССР И. В. Сталина. Ведущая концерта обратила внимание зрителей на тот факт, что главной особенностью симфонии является то, что в третьей части композитор впервые в своём творчестве использовал тему-автограф, основанную на мо¬нограмме D-Es-С-Н, т. е. Dm. Sch. в латинской транскрипции.

Обращение композитора к этому мотиву лишний раз указывает на автобиографичность симфонии, на причастность к её сюжету личности самого автора. Такой приём композитор использовал не раз в своих последующих произведениях, а конкретную цитату из Десятой симфонии взял для своего знаменитого Восьмого квартета.

Музыка Десятой симфонии воспринималась слушателями как волна, выплеск запрятанных, сокрытых глубоко в душе и на долгое время эмоций. Ещё одно откровение композитора, вылившееся в свет будто буря после мрачного затишья. Д. Д. Шостакович писал, что в этом сочинении ему хотелось передать человеческие чувства и страсти. Симфонический оркестр под управлением Рашита Нигаматуллина показал всю яркую палитру образов, заложенную в этой музыке. Создавалась впечатление, что каждый музыкант во главе с дирижёром движется по единой мысли, чётко следуя малейшим внутренним колебаниям музыки. И всё это передавалось слушателям, которые, почувствовав связь с великим гением Д. Д. Шостаковича, проникались музыкальной мыслью вместе с оркестром.

«Шостакович — вот музыка, слушая которую, начинаешь ощущать, что стены комнаты раздвинулись, и потолок стал выше», — говорил композитор Ян Сибелиус. И это чувство разделил бы каждый человек, присутствующий в этот день в Большом зале филармонии. Не жалея ни эмоций, ни сил оркестр на ff (фортиссимо) верещал словно от ужаса или радости, но далеко не светлой, на pp (пианиссимо) шептал, будто показывая бессилие измученного героя или нежность, обволакивающей душу смерти.

Тема-автограф в финале симфонии всё-таки побеждает. Во всяком случае, звучала она громко и торжественно. Но послевкусие от такой музыки осталось мрачное, болезненное, полное глубоких раздумий… Зал аплодировал стоя, благодаря оркестрантов за пережитые эмоции, за отличное исполнение, за знакомство с такой серьёзной музыкой и, конечно, воздавая хвалу великому гению Д. Д. Шостаковича, который незримо присутствовал в зале и видел, что его музыку любят и понимают.