Новости и обзоры событий культурного Белгорода

Прокофьев и ещё раз Прокофьев

21 февраля в Большом зале Белгородской государственной филармонии состоялся очередной концерт симфонического абонемента «Шедевры мировой музыки». Программу из произведений Сергея Прокофьева исполнили симфонический оркестр БГФ под управлением заслуженного деятеля искусств Украины Рашита Нигаматуллина и лауреат международных конкурсов Юлия Игонина (скрипка, г. Москва).

Концерт был примечателен в нескольких отношениях. Во-первых, он был из разряда тех, которые придают «весомость» афише Белгородской филармонии в масштабе страны (как, впрочем, и большинство концертов под управлением Рашита Нигаматуллина). Во-вторых, 4-я симфония во 2-й редакции и 2-й скрипичный концерт Прокофьева — белгородские премьеры.

И, наконец, что очень приятно отметить, зал был довольно плотно заполнен публикой, которая в отличие от очень разнородной публики разнообразных широко разрекламированных эстрадных концертов, пришла именно на классический концерт прокофьевской музыки, давно уже ни в какой рекламе не нуждающейся. А такая публика дорогого стоит.

Концерт очень точно соответствовал названию абонемента — «Шедевры мировой музыки». Прозвучали два шедевра с очень разной исполнительской судьбой, которые вышли из-под пера Мастера в начале и конце его т. н. «третьего творческого периода»: в 1935 году 2-й скрипичный концерт соль минор ор. 63 в 3-х частях и в 1947 году 2-я редакция 4-й симфонии До-мажор ор. 112 в 4-х частях.

2-й скрипичный концерт был одним из первых произведений, законченных в СССР после долгих восемнадцати лет жизни Прокофьева вне России. Он воплощает тот идеал «новой простоты», которым отмечены многие произведения Прокофьева последнего двадцатилетия его жизни (1933–1953).

В музыке концерта соединяются многообразие и обаяние мелодики с органичностью и убедительностью новых лирических интонаций. Здесь достигнут на редкость гармоничный баланс мелодических и пассажных эпизодов, где показано всё многообразие, эффектность и блеск технических приёмов виртуоза-солиста. Лирическая убедительность плюс блеск скрипичной партии сразу же сделали этот концерт (написанный для французского скрипача Р. Сётанса) излюбленным сочинением виртуозного скрипичного репертуара.

Лауреат международных конкурсов Юлия Игонина — давняя и не редкая гостья белгородской филармонической сцены, выступления которой неизменно тепло принимаются белгородской публикой. В этот раз публика даже не смогла удержаться от аплодисментов после 2-й части, где лирически-восторженная мелодия скрипки под «серенадный» аккомпанемент оркестра сменилась ажурной вязью скрипичного орнамента во 2-й более оживлённой теме у оркестра.

Лирически-мягкого, светлого, «солнечного» Прокофьева продолжила 2-я редакция 4-й симфонии. Разделённые 17-ю годами две редакции одной и той же симфонии, несмотря на одинаковое количество частей с одинаковыми названиями, — по-существу два разных сочинения. Эта премьера представляется очень важным этапом в развитии белгородского оркестра.

Оркестр БГФ давно уже имеет в своём багаже самые репертуарные симфонии Прокофьева — 1, 5, 7-ю. Прошлый сезон ознаменовался премьерой 3-й. Такое внимание художественного руководителя и главного дирижёра симфонического оркестра БГФ к т.н. «театральным» симфониям Прокофьева 30-х гг. (3-я симфония связана с оперой «Огненный ангел», 4-я — с балетом «Блудный сын») отнюдь не случайно.

В них, в частности — в 4-й симфонии, в высшей степени ярко проявляется то, что называют «инструментальным театром Прокофьева» — особая прокофьевская характеристичность инструментального исполнительства, требующая выразительно-заострённой исполнительской интонации и точного, аккуратного управления мобильными, быстро меняющимися звуковыми ландшафтами прокофьевского оркестра.

Для белгородского слушателя 4-я симфония (как и 3-я) — это, безусловно, открытие новых горизонтов симфонической классики ХХ века. Для оркестра БГФ — это освоение новых ступеней оркестрового мастерства, и не удивительно, если в ближайшие годы нам предстоит услышать 2-ю или 6-ю симфонии Мастера.

В Белгороде есть публика, готовая слушать музыку, о которой Аарон Копленд написал так: «Прокофьев не перестаёт поражать богатством мыслей, бесконечным разливом свежих мелодий, очарованием и остротой гармоний, упругими напористыми ритмами и их неожиданной захватывающей игрой. Этот глубоко национальный композитор говорил на универсальном языке».