Новости и обзоры событий культурного Белгорода

Брамс и ещё раз Брамс

В этом году программы четырёх концертов самого «серьёзного» симфонического абонемента Белгородской государственной филармонии – «Шедевры мировой музыки» – достаточно строго выдержаны по «национальному признаку»: Германия – Франция – Россия – Австрия.

9 ноября в Большом зале филармонии состоялся 1-й концерт абонемента «Шедевры мировой музыки». В программе – два самых капитальных, самых репертуарных сочинения великого немецкого романтика Иоганнеса Брамса: Концерт №2 для фортепиано с оркестром Си-бемоль мажор 1881 г. (солист – Сергей Главатских, г. Москва) и 4-я симфония ми-минор 1884-85 гг.

Иоганнес Брамс в программах симфонического оркестра БГФ пока появляется достаточно редко – два года назад, в 43-м концертном сезоне, под управлением главного дирижёра заслуженного деятеля искусств Украины Рашита Нигаматуллина прозвучал 1-й фортепианный концерт с Рустемом Кудояровым, и 3-ю симфонию (довольно неудачно) провёл дирижёр из Тулы Михаил Переплеснин.

Трудности исполнения Брамса лежат в природе его лишённой эффектов, глубоко содержательной музыки, которая не терпит не только бездумности, легковесности, но даже тени равнодушия. Оба сочинения, демонстрирующие великолепную зрелость великого композитора, требуют адекватной – технической и интеллектуальной – зрелости от исполнителей.

Лауреат международных конкурсов, доцент Московской консерватории Сергей Александрович Главатских последнее время играет в Белгороде каждый год и хорошо знаком нашим слушателям как замечательный пианист-виртуоз с обширным репертуаром и прекрасным ощущением стиля.

В монументальном 4-хчастном концерте, исполненном «мощи, энергии, широты, олимпийского величия и особого, блаженного уюта» (Г. Галь), замечательного пианиста можно было уподобить локомотиву, тащившему на себе величественный состав этого колосс-концерта (особенно в 1-й части).

Однако, и сильнейшей энергетике Рашита Геннадьевича Нигаматуллина удалось привести исполнение в состояние равноценного партнёрства. В лирически отрешённом, насквозь мечтательном Адажио 3-й части продолжительное прекрасное соло виолончели (Ирина Александрова), продолжающееся дуэтом с солистом, стало своеобразным символом этого единства.

4-ю симфонию, одну из самых сильных трагических симфоний в мировой литературе, Рашит Нигаматуллин дирижировал наизусть. Может быть, кто-то не согласится с необычными моментами трактовки известнейшей симфонии, в частности с замедленными темпами некоторых эпизодов, с резким подчёркиванием контрастов, но, как кажется, именно это усиливало в музыке характер реквиема, позволяя ощутить её сегодняшнюю актуальность.

Брамс писал 4-ю симфонию в устойчиво-благополучной буржуазной Вене конца 19 века, и ещё очень далека была трагедия «Титаника» и разбивающиеся самолёты и тонущие подводные лодки в наши дни. Но весь этот «холод и мрак грядущих дней» (А. Блок) есть в музыке Брамса, и он звучит настолько, насколько их «обжигающий трагизм» (Ф. Вейнгартнер) в состоянии передать оркестр.