Новости и обзоры событий культурного Белгорода

Театральная премьера: Что сказал нам «иркутский Достоевский»

В афише премьер БГАДТ имени М.С. Щепкина значится пьеса почти забытого сегодня режиссерами советского драматурга А. Вампилова – «Прошлым летом в Чулимске». Появление ее на белгородской сцене настолько загадочно, что накануне премьеры захотелось задать об этом вопрос режиссеру.

А в качестве постановщика, что тоже необычно, выступает на сей раз народный артист РФ Виталий Стариков. Интервью с ним началось с вопроса, так и просившегося на язык:

– Виталий Алексеевич, а правда, что в режиссеры вас определил губернатор Евгений Степанович Савченко?

– Не могу утверждать – сам от него такого не слышал... Поставить Вампилова давно предлагал владыка Иоанн. Отец его, иркутский писатель Леонид Манчинский, был в свое время дружен с Распутиным и Вампиловым. Они, можно сказать, нянчили будущего владыку, он у них на руках сидел...

Как-то в разговоре с директором театра владыка сказал – было бы хорошо, Виктор Иванович, поставить Вампилова. Тот отвечает: да денег нет, надо режиссера приглашать, платить ему... И тут будто бы владыка с губернатором ему сказали – свои пусть ставят, вот пусть Стариков поставит.

«Да он же не режиссер, он не умеет, никогда в жизни не ставил!» «Ничего, получится!» Это легенда, будем так считать. Я полтора года отбрыкивался: я актер, я никогда режиссером не хотел стать, в приемной Виктора Ивановича с просьбой дать мне постановку ни разу не сидел.

Хотя, конечно, с возрастом накапливаются моменты какой-то творческой нереализованности, от которой легче избавиться в режиссерской, а не в зависимой актерской профессии.

Продолжать себя реализовывать в этой профессии у меня планов нет. Поэтому я чувствую себя свободно. Никаких комплексов у меня нет. Но за то, что этот опыт состоялся, я очень благодарен Виктору Ивановичу. Удовольствие я получил, получил новый опыт и новые знания о своих коллегах-актерах и о технологии режиссерской профессии.

Режиссер должен проникать в каждого актера, чтобы понять его душу. Прежде, играя на сцене, у меня не было необходимости изучать психологию своих товарищей. А тут надо, чтобы поняли, о чем я как режиссер им говорю...  

– Выбор актеров на роли руководство предоставило вам или их определили коллегиально?

– Были споры, руководство мне предлагало другие варианты. Но в результате остались те актеры, которых выбрал я. Вероника Васильева, Марина Русакова, Виталий Бгавин, Антон Блискунов, Алексей Огурцов, Иван Кириллов, Игорь Нарожный. Актеры все хорошие. Да, может быть, хотелось, чтобы исполнительница роли Валентины еще моложе была, но...

Среди молодежи есть артисты, которые уже умеют играть, а жить на сцене – нет. В нашей постановке нужна глубина. Потому что можно действительно согласиться с теми, кто говорит – Вампилов устарел: «Где такие муки совести? Какая девочка сегодня будет страдать, что она невинность потеряла? Время сейчас другое!»

Действительно, другое. Поэтому мы и ставим спектакль о вечном – о душе. А при такой трактовке нужны актеры, которые о своей душе могут что-то рассказать.

– Для Вероники Васильевой, играющей все больше роковых женщин, Валентина все-таки достаточно неожиданное предложение…

– Вероника очень хорошая актриса. Сейчас она и опыта набирает. Ей важно к себе прислушиваться – она разные роли может играть – и характерную, и героиню. И это будет достаточно глубоко. Она сильная личность, как и Валентина.

То, что есть у нее внутри – бури, страсти, огонь, – нужно было умерить, чтобы прислушаться к тайникам души. В ее исполнении есть непосредственность, ощущение жизни как чего-то возвышенного.

У Вампилова, кстати, герои все время говорят – какой чудный денек сегодня будет! А происходят на самом деле всякие вещи... Но мы-то акцент делаем на том, что произошло чудо – душа проснулась.

Валентина помогла проснуться душам окружающих людей. Лейтмотив у меня в спектакле задает песня иеромонаха Романа: «Что ты спишь, восстань, душе моя, иль самой себя не вынести?»

Ведь что происходит с Шамановым? Мне очень понравилось высказывание американского критика Р. Кона: «Вампилов пишет в традициях Достоевского о беспокойном, вредящем самому себе герое, злоключения и характер которого представляются специфически русскими».

Шаманов был следователем, какой-то влиятельный человек сбил на машине старушку, Шаманов попытался докопаться, но его заткнули… У него была любовь, а женился он на дочке какого-то большого человека, чтобы обеспечить себе положение. Вот первый момент предательства души своей.

Он сам себя наказывает, уезжая в Чулимск, и это тема из Достоевского. И здесь он живет с Кашкиной – и это тоже момент наказания (ах, я гадость, я сволочь, так пусть я буду ею до конца, еще ниже!) Он себя наказывает и наказывает.

В 70-е годы на это не очень обращали внимание, тогда «стреляла» социальная тема – пенсию эвенку не дают, следователь напрасно правды добивается. У Шаманова душа светлая, она-то просит своего…

Если он с самого начала заряжен самоистязанием, то в какой-то момент ему Господь дает очищение... И он становится другим человеком. Это перерождение жутко трудно сыграть! Да и все герои пьесы проходят некое внутреннее испытание.

– Чувствуется, для вас «общение» с текстом Вампилова было интересным и полезным?

– Я всегда приветствую режиссеров, которые не пытаются переделать пьесу, а стараются вытащить то, что в ней заложено. Я призываю не «играть текст». Терпеть не могу резонерства, просто не переношу! Актер должен понимать каждую фразу, каждое слово... У Вампилова все важно – это о нашей жизни, нашей неустроенности. Почему все у нас в жизни не так? 

– Танцев, эффектных постановочных ходов зрителю, видимо, в «Чулимске» ждать не приходится?

– Для меня режиссура не в придумках, а в работе с актерами. Мы все хорошо играем бытовой уровень, даже эмоциональный, страсти... Но духовный уровень сыграть трудно.

А задача у меня как у режиссера все-таки – выйти на духовный уровень. Я понимаю, что задачи ставлю нереальные перед нашими актерами. Это до какой степени нужно себя раскрыть!

– Ну, будем надеяться, что все получится, как было задумано…