Новости и обзоры событий культурного Белгорода

Третий вечер органной музыки в Белгороде

17 декабря в Органном зале Белгородской филармонии лауреат международных конкурсов московский органист Алексей Шмитов дал «полнометражный», в двух отделениях органный концерт. В нем, как и в два предыдущих дня, приняли участие ведущие солисты БГФ – народный артист РФ Евгений Григорьев (бас) и заслуженная артистка РФ Нина Стрижова (меццо-сопрано).

В первом отделении звучала музыка немецкого и итальянского барокко 16–18 вв.; во втором – произведения французских композиторов конца 19 – начала 20 века К.Сен-Санса, Шарля-Мари Видора и его учеников Марселя Дюпре и Луи Вьерна.

Московский органист и пианист Алексей Шмитов (р. 1957г.) окончил Московскую консерваторию в 1982 г. по фортепиано у Татьяны Николаевой и органу у Леонида Ройзмана, у которого совершенствовался и в аспирантуре.

С середины 80-х гг. А. Шмитов активно гастролирует как органист и пианист, становится лауреатом международных органных конкурсов, участвует в мастер-классах ведущих европейских органистов. В последние годы, являясь профессором Московской консерватории и Академического музыкального колледжа при консерватории, А. Шмитов сочетает активную деятельность гастролирующего органиста с преподаванием органа и фортепиано.

По мнению многих критиков, сегодня Алексей Шмитов – один из лучших российских органистов. Пресса стран Ближнего Востока назвала его «лучшим концертирующим органистом». А. Шмитова называют наиболее ярким современным исполнителем музыки И.С. Баха и французских романтиков – именно в этом репертуаре с ним познакомилась 17 декабря белгородская публика.

Фантазия и фуга Баха соль-минор (т.н. «Большая»), которой начался концерт, соединяет скорбно-страстную фантазию в импровизационно-патетическом стиле с масштабной фугой на интонационно-сложную тему. Монументальность и величественность, ясность и глубина музыки великого лейпцигского кантора вчера открывала слушателям великую эпоху органного искусства.

Бессмертные музыкальные воплощения образа Богоматери в музыке 16 и 18 вв. – «Аве Мария» А. Каччини и Баха-Гуно в исполнении Нины Стрижовой дополняла ария «Dignare o Domine» на канонический текст латинской молитвы. Эта, самая популярная и часто исполняемая ария из кантаты Генделя «Деттингенский Te Deum» («Тебе, Бога хвалим») была написана на заказ по случаю победы англичан над французами при немецкой деревушке Деттинген в 1743 г.

Эта ария, в оригинале написанная для высокого баса, звучала в концертах 16–17 декабря в исполнении Нины Стрижовой и с Даниэлем Зарецким, и с Алексеем Шмитовым. Так же как и ариетта «Caro mio ben» Т. Джордани («О милый мой») в исполнении Евгения Григорьева с Т. Халиуллиным и А. Шмитовым.

Второе отделение было отдано французской органной музыке конца 19–первой трети 20 века, той музыке, с которой публика (в том числе и её музыкальная часть) наверное знакомились впервые.

Начало французского органного репертуара составляют сочинения композиторов, работавших органистами в главных соборах Парижа – Цезаря Франка Камилла Сен-Санса, Шарля-Мари Видора (1844–1937). Стиль органных сочинений французских композиторов – яркий, красочный, темброво-разнообразный – определялся конструктивными особенностями органов основоположника французского органостроения Аристида Кавайе-Коля.

Аккордовую монументальность Прелюдии и фуги Сен-Санса сменили сумрачные краски Симфонии №9 «Готической» (1895) Ш.-М. Видора. Основу творчества Видора составляют крупные органные многочастные композиции, которые он необычно называет «симфониями». Среди 10 симфоний Видора самыми известными, очень эффектными и исполняемыми, являются 6-я и 5-я, финал которой – Токкату – исполнил Даниэль Зарецкий в концерте 16 декабря.

В творчестве учеников Видора – Марселя Дюпре (1886–1971) и Луи Вьерна (1870–1937) – орган соединяет своё тембровое богатство с виртуозностью современного пианизма. В исполнении А. Шмитова в концерте прозвучали «Кортеж и дитания» соч.19 (1921) М. Дюпре и Скерцо, Кантабиле и Финал из Симфонии №2 ми-минор (1902–03) Л. Вьерна.

Органный вечер завершился двумя «бисами» и публика не без сожаления покидала самый великолепный уголок филармонии, унося в душе желание вновь сюда вернуться.